Histonow

Рядом же с этой властью в XV-XVI вв. во главе административного и социального московского порядка находилось московское боярство, история которого с таким интересом и успехом изучалась в последние десятилетия. Однако это изучение не привело еще исследователей к единомыслию. Не все одинаково смотрят на положение боярства в XVI в. Одним оно представляется слабой политически средой, которая вне служебных отношений не имела ни внешнего устройства, ни внутреннего согласия, ни влияния на массы и, стало быть, не могла выступить на борьбу с властью за какой-либо сословный интерес. С этой точки зрения гонение Грозного на бояр объясняется проявлением ничем не оправдываемого тиранства. Другим наблюдателям, напротив, боярство представляется как олигархический организованный в партии круг знатнейших фамилий, которые стремятся к господству в государстве и готовы на явную и тайную борьбу за влияние и власть. Такая точка зрения освещает политику Грозного относительно бояр совершенно иначе. Грозный только оборонялся от направленных на него козней, "за себя стал", по его собственному выражению. Наконец, третьи не считают возможным ни отрицать политические притязания боярства, ни преувеличивать значение происходивших между властью и боярами столкновений до размеров правильной политической борьбы. Боярство, по этому последнему взгляду, было родовой аристократией, которая притязала на первенствующее положение при дворе и в государстве именно в силу своего происхождения. Но эти притязания не имели в виду ограничить державную власть или вообще изменить государственный порядок. В свою очередь, и власть до середины XVI в. не противопоставляла ничего определенного боярским притязаниям, не подавляла их систематично и круто, но вместе с тем не считала для себя обязательным их удовлетворять или даже признавать. Неопределенность стремлений и взглядов вела к отдельным, иногда очень крупным недоразумениям между государем и слугами; но принципиально вопрос о взаимном отношении власти и боярства не поднимался ни разу до того времени, пока дело не разрешилось опричниной и казнями Грозного. Это последнее мнение кажется нам более вероятным, чем прочие. Смотрите подробности механизированная полусухая стяжка пола цена у нас.

В XVI в. московское боярство состояло из двух слоев. Один, более древний, но не высший, состоял из лучших семей старинного класса "вольных слуг" московского княжеского дома, издавна несших придворную службу и призываемых в государеву думу. Другой слой, позднейший и знатнейший, образовался из служилого потомства владетельных удельных князей, которое перешло на московскую службу с уделов северо-восточной Руси и из-за литовского рубежа. Такую сложность состав высшего служилого класса в Москве получил с середины XV в., когда политическое торжество Москвы окончательно сломило удельные дворы и стянуло к московскому двору не только самих подчиненных князей, но и слуг их - боярство удельных дворов. Понятно, что в Москве именно с этого времени должно было приобрести особую силу и важность местничество, так как оно одно могло поддержать известный порядок и создать более или менее определенные отношения в этой массе служилого люда, среди новой для него служебной обстановки. Местничество и повело к тому, что основанием всех служебных и житейских отношений при московском дворе XVI в. стало "отечество" лиц, составлявших этот двор. Выше прочих по "отечеству", разумеется, стали титулованные семьи, ветви старых удельных династий, успевшие с честью перейти со своих уделов в Москву, сохранив за собой и свои удельные вотчины. Это, бесспорно, был высший слой московского боярства; до него лишь в исключительных случаях служебных отличий или дворцового фавора поднимались отдельные представители старых не княжеских боярских фамилий, которые были "искони вечные государские, ни у кого не служивали, окромя своих государей" - московских князей. Эта-то избранная среда перворазрядных слуг московского государя занимала первые места везде, где ей приходилось быть и действовать: во дворце и на службе, на пирах и в полках. Так следовало по "отечеству", потому что вообще, выражаясь словами царя В. Шуйского, "обыкли большая братья на большая места седати". Так "повелось", и такой обычай господствовал над умами настолько, что его признавали решительно все: и сами бояре, и государь, и все московское общество. Быть советниками государя и его воеводами, руководить политическими отношениями страны и управлять ее областями, окружать особу государя постоянным "синклитом царским", - это считалось как бы прирожденным правом княжеско-боярской среды. Она сплошь состояла из лиц княжеского происхождения, о которых справедливо заметил В. О. Ключевский, что "то все старинные привычные власти Русской земли, те же власти, какие правили землей прежде по уделам; только прежде оне правили ею по частям и поодиночке, а теперь, собравшись в Москву, оне правят всею землею и все вместе". Поэтому правительственное значение этой среды представлялось независимым от пожалования или выслуги: оно боярам принадлежало "Божиею милостию", как завещанное предками родовое право. В "государеве родословце" прежде всего искали князья-бояре опоры для занятой ими в Москве высокой позиции, потому что рассматривали себя как родовую аристократию. Милость московских государей и правительственные предания, шедшие из первых эпох московской истории, держали по старине близко к престолу некоторые семьи вековых московских слуг не княжеской "породы", в роде Вельяминовых и Кошкиных. Но княжата не считали этих бояр равными себе по "породе", так как, по их словам, те пошли "не от великих и не от удельных князей". Когда Грозный женился на Анастасии, не бывшей княжной, то этим он, по мнению некоторых княжат, их "изтеснил, тем изтеснил, что женился у боярина своего дочерь взял, понял робу свою". Хотя говорившие так князья "полоумы" и называли царицу-рабу "своею сестрою", тем не менее с очень ясной брезгливостью относились к ее нетитулованному роду. В их глазах боярский род Кошкиных не только не шел в сравнение с Палеологами, с которыми умел породниться Иван III, но не мог равняться и с княжеским родом Глинской, на которой было женат отец Грозного. Грозный, конечно, сделал менее блестящий выбор, чем его отец и дед; на это-то и указывали князья, называя рабой его жену, взятую из простого боярского рода. Этому простому роду они прямо и резко отказались повиноваться в 1553 г., когда не захотели целовать крест маленькому сыну Грозного - Димитрию: "А Захарьиным нам, - говорили они, - не служивать". Такая манера князей-бояр XVI в. свысока относиться к тому, что пошло не от великих и не от удельных князей, дает основание думать, что в среде высшего московского боярства господствовал именно княжеский элемент с его родословным гонором и удельными воспоминаниями.

Дедушка и его дружная семья
Мой дедушка ДРЮКОВ АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ родился 15 апреля 1937 года, в Слободе Маньково-Калитвенское Чертковского района. Его семья состояла из пяти человек. Два брата, которые были чуть старше, помогали матери справляться плаксой Алёшкой. Их семья отличалась от всех семей по улице. Она была пронизана светом и любовью. Никогда из уст отца ...

Третьеиюньская политическая система (1907-1914)
Внутренняя политика. После революции в России возникла новая система политической организации государства, получившая название «третьеиюньская монархия». Внутреннюю политику правительства в этот период обусловливали объективные послереволюционные условия. С одной стороны, она была нацелена на подавление антиправительственного движения. ...

Причины и предпосылки развития коневодства у древних башкир
Лошадь являлась основной рабочей силой, транспортным средством, помощником кочевника во всех его делах и заботах. Верхом ездили и мужчины, и женщины. Верховой езде учились с детства. Без лошади была немыслима система хозяйства, которую создали скотоводы. На Южном Урале и в районах с аналогичными природными условиями без лошадей было бы ...